 |
| Герб княжества и князей Стародубских |
Происхождение названия города Коврова связано с княжеской фамилией.
Князья Ковровы — одна из ветвей Стародубской княжеской династии, происходившей
от великих князей владимирских. В Российской родословной книге, изданной князем
Петром Долгоруковым в 1855 году, родоначальником князей Ковровых назван Василий
Андреевич Ковер, сын Андрея Федоровича Кривоборского (Стародубского). Со второй
половины XV по 1567 год князья Ковровы владели селом Рождественское — Коврово.
В XIX в. едва ли не единственной древностью, существовавшей в Коврове,
являлись надгробия с могил князей Ковровых, датированные XVI веком. Могильные
плиты, выполненные из белого известняка, находились в каменной часовне
Иоанно-Воинского кладбища. Кладбище было нарушено в первой половине 1930-х гг.,
сегодня на его территории расположен небольшой, тихий и тенистый парк города
парк имени А.С. Пушкина. Надгробия не уцелели. В 2006 году на месте захоронения
князей Ковровых был установлен 4-метровый деревянный крест.
Вопрос о количестве надгробий князей Ковровых на Иоанно-Воинском
кладбище и о том, кто из представителей этой фамилии погребен в Коврове, по сей
день остается открытым. Священник и краевед В. Туторский, например, упоминал о
девяти надгробных камнях, находившихся в часовне на ковровском кладбище. В 1857
году во «Владимирских губернских ведомостях» он писал: «Неизвестно, долго ли
Князь Василий Андреевич Ковер управлял областью великой Перми, но из надписи,
высеченной на надгробном камне над ним, который в числе других девяти камней
находится на Ковровском кладбище в часовне, видно, что в 7039 (1531) году он
погребен тут».
Надписи на могильных плитах Иоанно-Воинского кладбища привлекали
внимание исследователей не раз. Первым, кто попробовал прочесть эпитафии, был
представитель старинного купеческого рода г. Коврова и автор первых
историко-литературных публикаций о нашем крае Н.И. Шаганов (1809–1877). В 1845
году в статье «Князья Ковровы“ он опубликовал неполные тексты с пяти надгробий:
- Лета 7049 (1541) представился раб Божий Князь Андрей Васильевич
Ковров на Вороначе (бывший город Воронач Полоцкой волости в 100 верстах от
Пскова — прим. автора);
- Представился сын (лет не видно, а на половине камня) Васильевич
Ковров?
- Лета 7059 (1551) месяца ноября 13 дня, на память Иоанна Златоустаго
представися раба Божия Феодора Никитина Кн.;
- 7049 (1541) представися Князь Дмитрий (далее слова изгладились)»;
- Лета 7070 (1562) на память Преподобного Отца нашего представися раб
Божий Василий Иванович Ковров.
 |
| Надписи с надгробий, списанные И. Романовым в 1761 году(РГАДА. Ф. 1203. оп. 1. Вязка 222. № 20. Л. 7) |
Ковровский священник и краевед А.Г. Радугин упоминал о приезжавшем в
Ковров «известном археологе Калачеве», который разбирал надписи на могильных
плитах часовни при церкви Великомученика Иоанна Воина. Хотя А.Г. Радугин не
приводит инициалы археолога, по всей вероятности, речь идет об известном
историке-юристе и археографе Николае Васильевиче Калачове (1819–1885).
Скорее всего, Н.В. Калачов посетил Ковров в 1852 году во время
археографической экспедиции по России, которую он предпринял с целью сбора
материалов для очередного издания. «В 1852 году пишет А.В. Смирнов, ему
(Калачову — прим. автора) поручено было издание „Дополнений к актам
юридическим“ и разрешено министром народного просвещения археографическое
путешествие на свой счет для отыскания в России исторических и юридических
материалов. Летом 1852 г. Николай Васильевич объехал Орловскую, Владимирскую и
Саратовскую губернию. В 1853 году Самарскую, Тамбовскую и Рязанскую». Маловероятно,
чтобы, собираясь в путешествие по Владимирской губернии, Н.В. Калачов не
связался со знатоком и археографом края Константином Никитичем Тихонравовым,
человеком, посвятившим жизнь изучению Владимирского края. К тому времени К.Н.
Тихонравов уже был известен своими трудами по статистике, этнографии, истории и
археологии. Он служил в канцелярии губернатора, сотрудничал с «Губернскими
ведомостями» и другими газетами, состоял в обширной переписке с людьми науки,
которые обращались к нему за разными объяснениями и сведениями по Владимирской
губернии8.
К.Н. Тихонравова приглашали к сотрудничеству граф А.С. Уваров,
проводивший археологические исследования во Владимирской губернии в 1851–1852
гг., и московский археолог-нумизмат П.С. Савельев, занимавшийся
археологическими изысканиями в губернии в 1853 году.
Возможно, летом 1852 г. Н.В. Калачов приезжал в Ковров в сопровождении
К.Н. Тихонравова или по его совету. (Ковров является родиной Константина
Тихоновича -прим. автора). Так или иначе, но в 1853 году во «Владимирских
губернских ведомостях» (№19) от 9 мая К.Н. Тихонравов поместил статью «Надписи
с русских древних памятников до к. XVII в.», в которой привел тексты с пяти
надгробных плит, сохранившихся на Иоанно-Воинском кладбище в Коврове. Тексты,
воспроизведенные Тихонравовым, полностью повторяют тексты, записанные ранее Н.
Шагановым. Различия связаны лишь с орфографией. На наш взгляд, надгробий было
действительно больше, но с трудом удалось разобрать и то не полностью лишь
надписи с пяти плит; на остальных надгробиях надписи стерлись под влиянием
погоды и времени. Так, среди приведенных выше текстов отсутствует надпись с
могильной плиты Василия Андреевича Ковра, о которой упоминал В. Туторский. О
том, что Василий Андреевич погребен в Коврове, В. Туторский мог узнать из
других источников. Например, из записной книги города Коврова, которая
хранилась в Ковровской Градской Думе и сгорела во время пожара 1834 г. О
записной книге он сообщает в своей статье, перечисляя кратко документы, что
заносились в нее. Не на нее ли ссылается В. Туторский, когда пишет, что Василий
Ковер не первым из князей Ковровых был похоронен на кладбище, и, что «в
хронологическом порядке памятников надписаны имена Князей Романа, Ивана, Алексея,
Андрея, и уже его Василия и потом детей его Князей Семена, Ивана и Андрея».
Туторским названо 8 имен, среди которых, заметим, отсутствуют женские.
Однако, среди дошедших до нас пяти текстов с надгробий имеется имя княгини «Феодоры
Никитиной».
В течение долгого времени исследователи использовали тексты,
записанные Н. Шагановым и К. Тихонравовым. Несколько лет назад научным
сотрудником РГАДА Александром Викторовичем Маштафаровым были открыты новые
источники по данному вопросу. Работая с материалами архива суздальского
Спасо-Евфимиева монастыря, он обнаружил интереснейший документ, появлению
которого предшествовали следующие события. В середине XVIII в. Академия наук по
инициативе М.В. Ломоносова планировала экспедицию «в древние столичные
государственные и владетельных князей городы для собрания российской
иконологии, бывших в России государей». Через Синод во все епархии был
направлен указ об оказании содействия учителю Андрею Грекову, направлявшемуся
для снятия точных копий «с имеющихся в церквах изображений на стенах или
надгробницах состоящих» бывших в России государей обоего пола и всякого
возраста. В указе Суздальской духовной консистории архимандриту Феодосию от 9
апреля 1761 г. предписывалось далее в церквах, «в которых есть гробницы
государские обоего пола и всякого возраста списать верно надгробные надписи, а
при том и точные копии с их описаний, каковые в церквах имеются, а ежели
таковых описаний нет, то б выписать из панахидных по родительским субботам
книжиц все, что есть известно о почивающих там старинных княжеских особах».
А.В. Маштафаров пишет, что до сих пор не совсем ясно, состоялась ли
эта экспедиция или нет, в связи с интригами против Ломоносова — секретаря
канцелярии Академии наук И.И. Тауберта, однако, независимо от этого в архиве
монастыря сохранилось дело, в составе которого имеются документы о подготовке к
встрече А. Грекова. Среди прочих мероприятий 17 мая 1761 г. с подробной
инструкцией был направлен в монастырскую вотчину село Коврово слуга Иван
Романов. В его донесении от 1 июня имеется интересное описание его поездки,
процесса списывания надписей на надгробных памятниках князей Ковровых (Ковровы
— потомки Рюрика), а также непосредственно тексты самих надписей XVI в. Мы
благодарны Александру Викторовичу Маштафарову, предоставившему нам копию этого
документа.
Таким образом, на 84 года раньше Н. Шаганова надписи с надгробных плит
списывал И. Романов. По прибытии в село Коврово автор донесения осмотрел
кладбище в присутствии церковного старосты Василия Васильева и Кузьмы Соловьева.
Кладбище находилось в запустении: церкви в честь Покрова Пресвятой Богородицы,
при которой были погребены князья Ковровы, в то время уже не существовало (либо
сгорела, либо разрушилась по ветхости), за княжескими могилами с вросшими в
землю надгробиями никто не присматривал (они мало кого волновали и
интересовали). Могильные плиты пришлось очищать, чтобы сделать с надписей
копии. Старостам было велено, «чтоб они те гробницы наблюдали в надлежащей
чистоте и повелеть то кладбище по пристойности огородить дабы в те места
никакой скот войти не мог да мест не засаривал».
В своем донесении И. Романов приводит тексты с пяти надгробий:
- «Лета семь тысяч семьдесят первого года (1563) майя в 7 день
преставися раб Божий Князь Василий Иванович Ковров»;
- «Лета семь тысяч сорок девятого года (1541) преставися раба Божия
Матрена (а прочего написания не имеется)»;
- «Лета семь тысяч пятьдесят девятого года (1551) года месяца ноября в
18 день на память Иоанна Златоустаго преставися раба Божия Мавра Федорова
Микитинова жена» (княгиня Мавра Федоровна Коврова, жена князя Никиты Ивановича
Коврова — прим. автора);
- «Лета семь тысяч сорок девятого года (1541) преставися раб Божий
Князь Андрей Васильевич Ковров на Вороначе»;
- «Лета семь тысяч (1492) преставися раб Божий князя (здесь слово
прочитывается трудно — автор) Васильевич Ковров» (Если принять во внимание
сообщение В. Туторского о последовательности в датировке надгробий князей
Ковровых «Романа, Ивана, Алексея, Андрея и уже его Василия, и потом детей его»,
то это может быть сын Василия Андреевича Ковра князь Роман, умерший в
младенчестве — прим. автора).
Было ли всего пять надгробий или удалось прочесть лишь пять текстов,
автор донесения не сообщает. Заметим лишь, что эпитафии в XV в., как правило,
писались вязью, которую нужно еще суметь разобрать.
Итак, в нашем распоряжении тексты с княжеских надгробий, записанные в
1761 году И. Романовым и в 1845 году Н. Шагановым. При их сравнении можно
сделать следующие выводы. Во-первых, тексты списывались с одних и тех же надгробных
памятников, по крайней мере, содержание четырех надписей в целом совпадают.
Во-вторых, И. Романову удалось прочесть надписи более полно. Ему удалось
датировать самую раннюю из известных могильных плит 1492-м годом, а это прямое
доказательство того, что Ковровы владели селом Рождественское с конца XV века.
Сколько же было могильных плит, и кто из представителей этой княжеской
династии похоронен в Коврове? Предстоит ответить не только на эти вопросы. По
сведениям А.Г. Радугина, Калачов, разбирая надписи на могильных плитах часовни,
говорил, что «нельзя думать, чтобы под сими именно плитами покоились тела
усопших князей Ковровых, а плиты только доказывают, что показанные на плитах
князья и княгини погребены в Коврове, а где именно, при церкви ли Иоанна Воина
неизвестно». Что заставило Калачова усомниться в том, что часовня — это место
захоронения князей? Возможно, то, что находилась часовня на периферии кладбища,
а наиболее почитаемые люди погребались, как правило, в самой церкви или в
непосредственной близости от нее (предпочтительно со стороны алтаря).
О Покровской церкви нам мало что известно. Упоминание о ней встречаем
в документах 1567 и 1628\1629 годов. Можно с уверенностью сказать, что стояла
она на старинном кладбище: во-первых, православная религия предписывала
хоронить покойников на «освященной» земле, на которой имеется церковь или хотя
бы часовня, поэтому кладбища принято было устраивать при церквах; во-вторых,
при ней были погребены князья Ковровы. А вот где на территории кладбища
находилась Покровская церковь, неизвестно.
В начале XVIII в. Покровской церкви уже не существовало. В XIX веке «на
месте захоронения» князей Ковровых возвели часовню, сначала деревянную, затем
каменную. Старожилы вспоминают, что часовня эта в полуразрушенном виде
сохранялась еще некоторое время после войны 1941–1945 гг. Разобрали ее
окончательно при установке памятника В.И. Ленину, так как находилась она рядом.
Плиты из «родовой усыпальницы» в 1932 году были свезены к Ильинской
часовне, в которой в то время размещался краеведческий музей. Работу эту
провели сотрудники музея, т.к. «на кладбище им угрожала опасность полного
уничтожения от хулиганов». Кладбище вскоре было полностью нарушено. Из отчета о
деятельности Ковровского краеведческого музея за 1935 г., хранящегося в
Ковровском городском архиве, нам стало известно, что «в мае 1935 г. были
произведены раскопки могил князей Ковровых XVI в. при помощи научного
сотрудника Государственного Исторического музея. Для раскопок могил князей
Ковровых был приглашен научный работник Государственного Исторического музея». К
сожалению, других документов, подтверждающих факт вскрытия княжеских могил пока
не обнаружено.
Весной 1942 г. в Ильинской часовне
случился пожар. После войны культовую постройку разобрали, кирпич использовали
при строительстве ограды парка Ковровского экскаваторного завода. Тогда же,
по-видимому, исчезли и могильные плиты.
Стародубское княжество
Стародуб - древнерус. город на р. Клязьме (ныне с. Кляземский Городок в Ковровскомр-не Влад. обл.). В нач. XIII в.- столица удел. Стародубского кн-ва. В 1238 вел. кн. влад. Ярослав Всеволодич отдал его младш, брату Ивану, родоначальнику кн.Стародубских. Стародуб был разрушен поляками (1609).
Стародубское княжество - удел. кн-во Сев.-Вост. Руси, занимавшее терр. по сред. течению р. Клязьмы. Выделилось из состава Вел. кн-ва Влад. ок. 1218. В 1238 в Стародубе утвердилась династия кн. Ивана, младш, сына Всеволода Большое Гнездо. Удел. вес стародуб. князей в политич. жизни Сев.-Вост. Руси был невелик. С XIV в. они начинают служить моек. князьям. Стародубское княжество просуществовало до XV в., затем распалось на ряд мелких уделов-владений кн. Пожарских, Ряполовских, Палецких, Ромодановских, Ковровых, Голибесовских и др.
СТАРОДУБСКОЕ КНЯЖЕСТВО, княжество Северо-Восточной Руси, занимавшее территорию по среднему течению Клязьмы. Выделилось из состава Великого княжества Владимирского ок. 1218. В 1238 в Стародубе утвердилась династия кн. Ивана, младшего сына Всеволода Большое Гнездо. Удельный вес стародубских князей в политических делах Северо-Восточной Руси был невелик. С XIV в. они начинают служить московским князьям. Стародубское княжество просуществовало до XV в. Затем оно распалось на ряд мелких уделов — владений князей Пожарских, Ряполовских, Палицких, Ромодановских, Ковровых и др.
Стародубские князья, Рюриковичи - были удельными князьями почти до половины XV в. Родоначальником князей Стародубских был младший, седьмой сын великого князя владимирского Всеволода Большое Гнездо , Иван , получивший в удел от брата своего, великого князя Ярослава , в 1238 г., Стародуб Владимирский на реке Клязьме (ныне Кляземский городок, во Владимирской губернии, в 12 верстах от Коврова). Предположение, что роду князей Стародубских принадлежал Стародуб Северский, ошибочно. Скоро род князей Стародубских распался на другие фамилии. Князь Василий Андреевич - родоначальник князей Пожарских , угасших в 1685 г.; князь Иван Андреевич - родоначальник князей Хилковых и ныне не существующих князей Ряполовских и Ташевых; князь Давид Андреевич - родоначальник угасших князей Гундоровых , Тулуповых , Палецких ; князь Иван Федорович - родоначальник князей Голибживских, князь Василий Федорович - князей Ромодановских , угасших в 1790 г. Позже от князя Ивана Федоровича произошли князья Кривоборские , от князя Константина Федоровича - князья Льяловские, от Петра Федоровича - князья Осиповские; князь Михаил Иванович по прозванию Гагара - родоначальник князей Гагариных ; еще позже - князья Ковровы , князья Небогатые и князь Неучкин, единственный и бездетный сын князя Ивана Семеновича Стародубского, по прозванию Неучка. Князь Федор Иванович Стародубский был убит в орде в 1330 г., другой князь Стародубский в 1368 г. убит в схватке с Ольгердом . Князь Федор Давыдович Стародубский-Пестрый, живший в XV в., известен своими удачами в борьбе с татарами и др. Он был родоначальником князей Палецких-Пестрых. Василий Дмитриевич Стародубский-Тулуп был отправлен в Казань Иоанном III для защиты интересов Магмет-Аминя. Он был родоначальником князей Тулуповых.
Источники:
